Целью исследования явилось выявление возможных цитоархитектонических особенностей строения коры верхней теменной области мозга выдающегося и талантливого ученого-физиолога.
Материал и методы. Исследование коры поля 7 верхней теменной области мозга ученогофизиолога и мужчин контрольной группы старческого возраста (8 полушарий мозга) проведено на сериях фронтальных срезов мозга толщиной 20 мкм, окрашенных крезилом фиолетовым по методу Ниссля. В коре поля 7 верхней теменной области левого и правого полушарий мозга измерены толщина коры, толщина цитоархитектонического слоя III, площадь профильного поля пирамидных нейронов в слоях III и V, плотность нейронов; нейронов, окруженных сателлитной глией и плотности сателлитной глии в слоях III и V.
Результаты. Нами выявлен ряд особенностей цитоархитектонического строения коры поля 7 мозга ученого-физиолога, которые возможно коррелируют с его выдающимися умственными способностями. Для мозга ученого-физиолога характерна большая толщина как изученного участка коры в целом, так и ее цитоархитектонических слоев III и V, и большее значение площади профильного поля нейронов по сравнению с корой головного мозга мужчин старческого возраста контрольной группы. Выявлено большее значение плотности нейронов и сателлитной глии в коре верхней теменной области мозга ученогофизиолога, а также отмечалась меньшая выраженность возрастных изменений в коре мозга ученогофизиолога по сравнению с контрольной группой мужчин.
Заключение. Для строения коры поля 7 верхней теменной области головного мозга ученогофизиолога характерно большее значение толщины коры и толщины ассоциативного слоя III, размера нейронов и плотности сателлитной глии по сравнению с мужчинами контрольной группы старческого возраста. Выявленные особенности цитоархитектонического строения коры мозга ученого-физиолога отличаются от структуры аналогичного отдела коры мозга контрольной группы мужчин и возможно, связаны с особенностями когнитивной деятельности выдающегося ученого.

Цель – изучить структурные изменения и дать морфометрическую характеристику проявлениям отека-набухания зубчатой извилины (ЗИ) гиппокампальной формации половозрелых белых крыс после различной по продолжительности окклюзии (ООСА) и перевязки (ПОСА) общих сонных артерий.
Материал и методы. Острую ишемию моделировали на белых взрослых крысах Wistar путем 20-, 30- и 40-минутной ООСА и ПОСА общих сонных артерий. Для морфологического исследования использовали гистологические (окраска гематоксилином и эозином, окраска по Нисслю), иммуногистохимические (MAP-2, GFAP) и морфометрические методы исследования. Морфометрический анализ проявлений отеканабухания осуществляли на препаратах, окрашенных гематоксилином и эозином, с помощью плагинов программы ImageJ 1.53 (Find Maxima, Find Foci). Проверку статистических гипотез (непараметрические критерии) проводили в программе Statistica 8.0.
Результаты. В ЗИ гиппокампальной формации белых крыс после реперфузии выраженная инволюция крупных зон отека-набухания в группах I, II, III происходила через 7–14 сут, а в группе IV (перевязка) проявления отека-набухания сохранялись в течение 30 сут. Для молекулярного и полиморфного слоев ЗИ отмечалась аналогичная динамика, но значения, выбранной для оценки проявлений отека-набухания интегральной переменной (общей интенсивности пикселей пика) отличались. Наибольшую относительную площадь наиболее ярких пиков выявляли после двусторонней ООСА (группы II и III) и ПОСА (группа IV), наименьшую – после односторонней ООСА (группа I). Существенно то, что после легкой ишемии (20- и 30-мин ООСА) данный показатель увеличивался только через 1 и 3 сут, а затем уменьшался. После более тяжелой ишемии (40-мин ООСА) подобные проявления гипергидратации отмечались через 1–7 сут. При ПОСА высокий уровень гипергидратации ЗИ констатировали в течение всего периода наблюдения (30 сут), о чем свидетельствовала высокая относительная площадь всех наиболее ярких пиков. Статистически значимые различия выявлены при сравнении всех групп по всем срокам, между группами через 14 и 30 сут, между сроками в группах I, II и III (ANOVA Kruskal–Wallis test; Mann–Whitney U-test).
Заключение. После ООСА и ПОСА восстановление структур сенсорного входа гиппокампа (ЗИ) происходит на фоне длительного сохранения признаков гипергидратации нейропиля, перинейрональных и периваскулярных пространств (ножки астроцитов). Крайняя степень этих проявлений отмечается после ПОСА и свидетельствует о срыве дренажно-детоксикационной функции астроцитов. При ООСА длительное сохранение проявлений отека-набухания целесообразно рассматривать и как условие реализации механизмов саногенеза и восстановления нервной ткани ЗИ.

Резекция печени в большинстве случаев остается единственным способом, позволяющим добиться увеличения продолжительности жизни и излечения пациентов с объемными образованиями печени. В клинической практике, с целью улучшения метаболических процессов печени используют гепатопротекторы, в состав многих из них входит витамин В₁₂, активная форма которого способна стимулировать репаративную регенерацию.
Цель исследования – выявить морфологические особенности гепатоцитов и стромы резецированной печени при внутриорганном интраоперационном введении цианокобаламина, изучить влияние витамина В₁₂ на пролиферативную активность гепатоцитов.
Материал и методы. Эксперимент выполнен на 36 половозрелых самцах белых крыс линии Wistar. В трех опытных группах животных осуществляли типичную резекцию в объеме 70% от исходной массы печени, в 1-й опытной группе профилактика пострезекционной печеночной недостаточности не проводилась, во 2-й опытной группе непосредственно после резекции в сохраненные доли печени вводили 0.9% раствор хлорида натрия, в 3-й – витамин B₁₂ (в концентрации 200 мкг/мл). В контрольной группе резекция печени не проводилась. Животных выводили из эксперимента на 1-, 7- и 14-е сутки после операции, осуществляли взятие материала печени для морфологического исследования.
Результаты. Значительное увеличение количества двуядерных гепатоцитов к 14-м суткам исследования отмечалось в 3-й опытной группе. При изучении срезов печени, окрашенных по методике импрегнации серебром, количество ретикулярных волокон на 14-е сутки в 3-й опытной группе составляло более 90% от показателей контрольной группы, в 1-й и 2-й опытных – менее 80%. При иммуногистохимическом исследовании к 14-м суткам эксперимента наблюдалось повышение пролиферативной активности одноядерных и двуядерных гепатоцитов во всех опытных группах в сравнении с 1-ми сутками. На 14-е сутки после операции наибольший индекс пролиферации отмечался в 3-й опытной группе.
Заключение. Предложенный метод внутриорганного интраоперационного введения цианокобаламина позволяет повысить пролиферативную активность гепатоцитов, способствует увеличению количества клеток, вступающих в митотический цикл, обеспечивает восстановление структурной организации печени, ее анатомической и функциональной целостности.

Цель – провести сравнительную оценку радиационно-индуцированных изменений нейронов головного мозга после однократного и пролонгированного радиационного воздействия.
Материал и методы. Эксперимент с соблюдением правил биоэтики выполнен на 240 белых беспородных крысах-самцах в возрасте 4 мес., подвергавшихся однократному или пролонгированному воздействию γ-квантами 60Со в суммарных дозах 0.1; 0.2; 0.5 и 1.0 Гр. Нейроморфологическими и гистохимическими методиками оценивали морфометрические и тинкториальные показатели нервных клеток, содержание в них белка и нуклеиновых кислот, а также активность некоторых дегидрогеназ в ранние (1-е сут) и отдаленные сроки (до 18 мес.) пострадиационного периода. Статистическую обработку результатов проводили с помощью пакетов программ Statistiсa 6.1, использовались параметрические методы (t-критерий Стьюдента, регрессионный и дисперсионный анализ), уровень значимости 95%.
Результаты. Несмотря на ряд особенностей динамики нейроморфологических показателей данные режимы облучения не вызывают в нейронах функционально значимых изменений. Среди воздействующих факторов (доза облучения и прошедшее после облучения время) большее влияние на структурнофункциональное состояние нейронов оказывает доза облучения, но прошедшее время нивелирует возникающие изменения и большинство нейроморфологических показателей не имеет достоверных различий с контролем. Выявляемые изменения, как правило, имеют пограничный характер, а уровень их значимости колеблется вокруг показателей возрастного контроля в незначительных пределах. Можно лишь говорить об определенной нестабильности структурно-функциональной организации и напряженности функционирования нейронов при рассматриваемых режимах облучения. При этом в ранние сроки наблюдения более выраженные колебания нейроморфологических показателей происходят при пролонгированном радиационном воздействии, а в поздние сроки – при однократном. В целом значимых различий в реакции нейронов на однократное и пролонгированное облучение в одной и той же суммарной дозе не установлено.
Заключение. Существенных радиационно-индуцированных изменений состояния нейронов при всех дозо-временных параметрах и режимах воздействия не установлено. Большее влияние на нейроны оказывает доза облучения, но время, прошедшее после облучения, нивелирует возникающие изменения и большинство нейроморфологических показателей не имеет достоверных различий с контролем. Рассматриваемые режимы облучения по реакции нейронов не имеют между собой значимых различий.

Цель – изучить количественные показатели и структуру распределения желез главных бронхов человека в возрастном аспекте.
Материал и методы. Объектом исследования служили железы в стенках главных бронхов, полученных единым комплексом вместе с нижней частью трахеи, включающей область бифуркации. Взятие материала проводили от 110 трупов людей в возрастном диапазоне от периода новорожденности до 87 лет (по 10 наблюдений в каждой возрастной группе), умерших от причин, не связанных с патологией респираторной системы и не имевших на вскрытии патологических изменений со стороны органов дыхания. Для проведения микро-макроскопии с использованием бинокулярного микроскопа МБС-9 железы в стенках главных бронхов элективно окрашивали метиленовым синим по Р.Д. Синельникову с последующей фиксацией в насыщенном растворе пикриновокислого аммония. Анализу подвергались следующие характеристики: форма желез, их общее количество на тотальном препарате, плотность их расположения (число устьев выводных протоков на 1 см2), ширина их начального отдела. В виду нормального распределения данных, для статистической обработки данных использовали методы параметрической статистики на основе программы Statistica 6.0. Статистическая обработка данных включала вычисление среднеарифметических показателей, их ошибок, проводили анализ амплитуды вариационного ряда каждого показателя.
Результаты. Проведенное макро-микроскопическое исследование позволило выявить асимметрию в распределении желез – количество и плотность распределения желез была выше в 1.50–2.10 раза (р<0.05) для левого бронха, чем для правого, и в 1.56–2.91 (р<0.05) раза больше в хрящевой части, чем в перепончатой. При этом ширина устья железы демонстрировала противоположные закономерности. В возрастном аспекте отмечалось увеличение численности желез и их размеров с максимумом к 21–35 годам и последующим снижением к старческому возрасту. При этом плотность распределения убывала на протяжении всего периода жизни.
Заключение. Выявленные возрастные, региональные и индивидуальные особенности строения железистого аппарата главных бронхов человека могут представлять интерес как при проведении научных исследований, так и в клинической практике, формируя базисное описание нормы строения.

В статье рассмотрена микротопография глазного яблока на протяжении промежуточного плодного периода онтогенеза человека.
Цель исследования – выявить особенности становления качественных и количественных характеристик топографии глазного яблока с глазницей и ее содержимым в промежуточном плодном периоде онтогенеза человека.
Материал и методы. Исследование проведено на 50 плодах обоего пола (25 мужского пола, 25 женского пола) в возрасте с 14-й по 27-ю недели гестации, составляющих коллекцию кафедры анатомии человека ФГБОУ ВО ОрГМУ Минздрава России. Весь материал был разделен на три возрастные группы: I группа (14–18 недель) насчитывала 18 плодов, II группа (19–23 недели) – 19 плодов, III группа (24–27 недель) – 13 плодов. В работе использовались методы макромикроскопического препарирования, распилов по Н.И. Пирогову в модификации, гистотопографический метод.
Результаты. На более ранних сроках глазное яблоко занимает центральное положение в глазнице. К окончанию промежуточного плодного периода онтогенеза человека глазное яблоко смещается ближе к медиальной стенке глазницы. В промежуточном плодном периоде онтогенеза человека вход в глазницу имеет форму эллипса с высотой и шириной равной 15.01±3.98 мм и 13.91±3.25 мм соответственно. Толщина медиальной, латеральной, верхней и нижней стенок глазницы в промежуточном плодном периоде составляет 0.46±0.12 мм, 1.98±0.41 мм, 0.45±0.12 мм и 2.11±0.62 мм соответственно. Отмечается преобладание длины и толщины медиальной прямой мышцы глазного яблока над латеральной прямой мышцей во всех группах наблюдения.
Заключение. Топография глазного яблока в промежуточном плодном периоде онтогенеза человека сходна с топографией в детском и взрослом периодах, но имеет свои фетальные особенности: форма глазного яблока, положение в глазнице, отношение к вспомогательному аппарату. Самые сложные топографоанатомические взаимоотношения отмечаются у заднего полюса глазного яблока в области зрительного канала.

Цель – разработать подход к оценке выраженности атрофии слизистой оболочки желудка (СОЖ) на основе иммуногистохимического (ИГХ) метода для повышения качества диагностики стадии хронического гастрита (ХГ) и реализации предиктивной оценки в отношении риска развития рака желудка.
Материал и методы. Материал 155 случаев ХГ, взятых в соответствии с протоколом исследования Operative Link for Gastritis Assessment (OLGA) (по 2 фрагмента слизистой оболочки антрального отдела, 1 – угла и 2 – тела желудка), исследовали гистологическим и ИГХ (CDX₂) методами. Для характеристики распределения, интенсивности и паттерна экспрессии CDX₂ использовали индекс оценки. Методы статистической обработки включали расчет критериев Манна–Уитни и Краскела–Уоллиса, коэффициента корреляции Спирмена, построение моделей логистической регрессии.
Результаты. Установлено, что значение индекса CDX₂, оцененного в пределах биоптата СОЖ, положительно коррелирует с градацией атрофии (r=0.665 (р<0.001)). Положительная корреляция сохраняется между значением индекса CDX₂сумм, рассчитанного путем суммирования значений индекса CDX₂ в каждой из точек СОЖ, и стадией ХГ по классификации OLGA (r=0.70 (p<0.01)). При оценке вклада изменений в каждой точке взятия биоптатов и ретроспективном соотнесении индекса CDX₂ в двух точках СОЖ и стадии ХГ наибольшая корреляция выявлена для точек 3 (угол желудка) и 5 (большая кривизна тела желудка), в трех точках – для точек 1 (большая кривизна антрума), 3 и 5 (r=0.592 (p<0.01)). Для предикции стадии ХГ на основе индекса CDX₂ в указанных сочетаниях точек были построены модели логистической регрессии. В качестве оптимальной выбрана модель, основанная на взятии биоптатов из трех точек (1, 3 ,5) и оценке индекса CDX₂ в них, с чувствительностью 80.4%, специфичностью 82.8% и диагностической точностью 83.9%.
Заключение. Полуколичественный индекс CDX₂ может быть использован для оценки атрофии СОЖ. Проведенный регрессионный анализ демонстрирует его предиктивную роль. Построенная регрессионная модель, основанная на расчете полуколичественного индекса CDX₂ в двух/трех точках СОЖ, позволяет повысить прогностическую ценность биопсийного исследования и точность стратифицированной оценки риска развития аденокарциномы желудка при ХГ.

Цель – выявить особенности артериального кровоснабжения тела и хвоста поджелудочной железы с определением вариантов топографии и сосудистого русла селезеночной артерии.
Материал и методы. Изучение артериального бассейна тела и хвоста поджелудочной железы проводилось на 46 нативных и 42 фиксированных в 10% растворе формалина комплексах органов, состоящих из поджелудочной железы, двенадцатиперстной кишки, селезенки, ретропанкреатической клетчатки, чревного ствола с основными ветвями, участка верхней брыжеечной артерии до входа в корень брыжейки тонкой кишки, с предварительной инъекцией артерий желатиновой массой.
Результаты. В ходе исследования были выявлены два варианта топографии селезеночной артерии относительно поджелудочной железы, а так же определена степень извитости данной артерии. В 31.7% случаев сосуд располагался ретропанкреатически, а в 68.3% – супрапанкреатически. Наиболее часто определялась умеренная степень извитости селезеночной артерии (44.82%), в 34.48% случаев – выраженная, реже (17.24%) извитость у артерии практически отсутствовала. Была установлена высокая корреляционная связь по шкале Чеддока 0.864 (p=0.05) между значениями площадь/изгибы и количеством панкреатических артерий. При сильной извитости селезеночной артерии к корпоро-каудальному сегменту поджелудочной железы подходит в среднем 3.16±0.37 панкреатических артерий, при умеренной извитости – 5.09±1.24, при прямом ходе – 9±1.22.
Заключение. Выявленные в ходе проведенного исследования закономерности топографии селезеночной артерии, кровоснабжении тела и хвоста поджелудочной железы позволяют оценить операционные риски и определить тактику хирургических вмешательств на корпоро-каудальном сегменте поджелудочной железы.

Цель – определить морфометрические параметры челюстно-лицевой области юношей города Омска 18–20 лет по данным телерентгенографии головы (в боковой проекции), с учетом показателей кефалометрии и антропометрии, для выявления региональных конституциональных особенностей количественных значений.
Материал и методы. Проведено кефало- и соматометрическое обследование 26 юношей города Омска 18–20 лет славянского этноса без сопутствующей патологии, дополненное рентгенологическим исследованием головы (для получения телерентгенограмм в боковой проекции). Анализ телерентгенограмм осуществляли в онлайн-сервисе Mave Cloud.
Результаты. По результатам антропометрии установили продольный и поперечный размеры головы юношей, скуловой диаметр и полную высоту лица; определили показатели роста тела, массы тела, окружности грудной клетки и поперечного диаметра грудной клетки. Эти показатели использовали для вычисления индексов. Значение лицевого индекса составило 81.86 (79.31; 88.88), величина головного индекса равна 76.65 (74.27; 79.47), индекс Rees-Eisenck соответствовал 97.58 (94.62; 107.48), индекс Рорера – 13.34 (12.07; 15.48), индекс Пинье равен 11.1 (-10; 22), индекс Кетле II – 23.33 (22.03; 27.71). При анализе телерентгенограмм выявили, что значения некоторых параметров у юношей города Омска, 18–20 лет отличаются от значений «нормы». Так, показатели длины нижней челюсти (Go-Gn), отношения длины тела нижней челюсти к длине переднего основания черепа (Go-Me/S-N), длины заднего основания черепа (SAr), высоты ветви нижней челюсти (Ar-Go), соотношения высот лица (S-Go/N-Me), угла между осью нижнего резца и плоскостью нижней челюсти (∠IMPA) имеют значения больше «нормы»; а показатели суммы углов по Bjork (∠SUM Bjork), угла нижней челюсти (∠Ar-Go-Me), верхнего челюстного угла (∠N-GoAr), угла инклинации верхней челюсти (∠NSL-NL), угла инклинации нижней челюсти (∠NSL-ML), межчелюстного угла (∠NL-ML), угла между плоскостью нижней челюсти и франкфуртской горизонталью (∠FMA), наоборот, имеют значения меньше «нормы». Значения угла седла (∠N-S-Ar) различались у юношей с эурипрозопической и лептопрозопической формами лица. Количественные значения угла нижней челюсти (Ar-Go-Me) и верхнего челюстного угла (N-Go-Ar) различались только у представителей с долихокефалической и мезокефалической формами головы.
Заключение. Количественные значения кефало- и соматометрических параметров у юношей города Омска 18–20 лет имеют отличительные особенности. Отдельные параметры челюстно-лицевой области (по данным телерентгенограмм) различаются у лиц с долихокефалической и мезокефалической формами головы и у представителей эурипрозопической и лептопрозопической форм лица.

Влияние старения на морфофункциональные характеристики нервов и процесс их посттравматической регенерации подробно изучено, однако неизвестно, существуют ли различия нейрорегенераторных потенций у экспериментальных животных в юном, взрослом и зрелом возрасте.
Цель – оценить гистоморфометрические показатели регенерации седалищного нерва крыс после перерезки и микрохирургического шва в зависимости от возраста.
Материал и методы. 15 белым лабораторным крысам линии Wistar в возрасте 5–6 (юные), 8–10 (взрослые) и 12 месяцев (зрелые особи) пересекали седалищный нерв на уровне средней трети бедра микрохирургическими ножницами, затем сшивали шестью эпи-периневральными швами. Через 4 месяца животных эвтаназировали. Отрезки седалищных нервов дистальнее уровня швов заключали в аралдит, получали полутонкие срезы (0.5–1.0 мкм), проводили гистоморфометрические исследования. Контролем служили 13 интактных животных. В работе использовали методы непараметрической статистики.
Результаты. Численная плотность эндоневральных сосудов в нервах оперированных крыс была больше, чем у интактных, у зрелых особей она была значимо меньше, чем у юных и взрослых (p<0.001). Численная плотность ядер эндоневральных клеток у юных животных не отличалась от интактного нерва, а у взрослых и зрелых – была в четыре раза больше, чем у юных (p<0.001). Численная плотность регенерирующих миелинизированных нервных волокон у юных и взрослых особей не отличалась от интактного нерва, у зрелых – была увеличена в 2.5 раза (p<0.001). Численная плотность дегенерирующих миелинизированных волокон у юных, взрослых и зрелых оперированных крыс была больше, чем в интактной группе (в 2, 6 и 11 раз соответственно). Распределение миелинизированных волокон по диаметру во всех группах отличалось от контроля.
Выводы. Полученные данные свидетельствуют о значительном снижении регенераторного потенциала шванновских клеток и нейронов у взрослых и зрелых животных в сравнении с юными.

В последние годы существенно вырос интерес к изучению морфофункциональных особенностей органов иммунной системы. Иммунная система вносит существенный вклад в процессы гомеостаза и поддержания здоровья организма. Иммунитет определяет состояние устойчивости организма к инфекционным факторам. При этом, особый интерес представляет селезенка как иммунный орган, поскольку иммунная система человека и животных является одной из наиболее чувствительных систем организма, быстро реагирующей на любые воздействия. В статье представлен обзор литературы, посвященный современным представлениям о морфофункциональной организации селезенки в связи с выполняемыми функциями, а также влиянию повреждающих факторов на изменения морфофункциональных показателей компонентов селезенки.

У млекопитающих придаточные половые железы представлены семенными пузырьками, предстательной железой, уретральными и бульбоуретральными железами, а также железами, коагулирующими сперму и ампулярными железами. Секрет придаточных половых желез увеличивает объем эякулята (на долю секрета этих желез приходится около 95% объема эякулята), способствует продвижению сперматозоидов, вызывает усиление сокращения гладких мышечных клеток стенок женских половых путей.
Целью данного обзора является анализ вопросов морфофункциональной организации семенных пузырьков и бульбоуретральных желез млекопитающих животных и человека.
Наличие или отсутствие семенных пузырьков является видоспецифическим признаком. Среди млекопитающих семенные пузырьки хорошо развиты у некоторых грызунов, насекомоядных, ряда домашних животных (у крупного рогатого скота, свиней), приматов. Отсутствуют эти железы у клоачных, сумчатых, некоторых хищных, ряда насекомоядных, парнокопытных. Бульбоуретральные железы хорошо развиты у грызунов, рукокрылых, приматов, некоторых копытных.
В стенке семенных пузырьков выделяют слизистую, мышечную и наружную оболочки. Эпителий секреторных отделов псевдомногослойный, интерстиций представлен рыхлой волокнистой соединительной тканью и значительным количеством гладкомышечных клеток. В стенке бульбоуретральных желез выделяют слизистую и адвентициальную оболочку. Секреторные концевые отделы бульбоуретральных желез выстланы однослойным однорядным эпителием, железистые клетки вырабатывают секрет слизистого, либо смешанного характера. Семенные пузырьки и бульбоуретральные железы являются андрогензависимыми железами. У видов с сезонным характером размножения их морфофункциональная характеристика претерпевает существенные изменения в ходе цирканнуального ритма репродукции.
Эпителий семенных пузырьков и бульбоуретральных желез весьма чувствителен к действию различных неблагоприятных факторов (соединениям тяжелых металлов, органическим ксенобиотикам, электромагнитному излучению, ультразвуку и др.). При воздействии различных негативных факторов в придаточных железах возникает комплекс изменений (отек соединительной ткани и эпителия, снижение секреторной активности эпителиоцитов, десинхронизация секреторного цикла, десквамация железистых эпителиальных клеток, разрастание интерстициальной соединительной ткани).
По многим аспектам характеристики придаточных желез мужской половой системы ощущается дефицит информации, прежде всего, по вопросам морфологии и физиологии придаточных половых желез животных естественных экосистем, по вопросам ультраструктурной и иммуногистохимической характеристики этих желез, а также по вопросам механизмов регуляции морфофункциональных перестроек придаточных половых желез в ходе сезонных ритмов репродукции, в условиях адаптации к различным негативным воздействиям.

Цель исследования – изучение возрастных изменений показателей минерализации костной ткани в поясничных позвонках у женщин с нормальной массой тела, проживающих в условиях Северного региона.
Материал и методы. Проводились комплексное соматометрическое обследование и количественная оценка минеральной плотности ткани в поясничных позвонках по данным двухэнергетической рентгеновской абсорбциометрии группы женщин славянского этноса (n=127) с нормальной массой тела (значениями ИМТ от 18.5 до 24.9 кг/м²) в возрасте от 20 до 87 лет, постоянно проживающих в условиях Республики Карелия. Статистическая обработка материала выполнялась при использовании программы «STATISTICA 6.0».
Результаты. Значения ИМТ у женщин существенно возрастали каждую декаду жизни. Выявлены прямые корреляционные связи минеральной плотности костной ткани (МПК) с длиной тела (r=0.46, p<0.001), площадью поверхности тела (r=0.46, p<0.001), абсолютной мышечной массой (r=0.39, p<0.001), с массой тела (r=0.29, p<0.001). С жировой массой значимой корреляционной связи не выявлено. Встречаемость низкой МПК поясничных позвонков составила 48%: остеопения у 29%, остеопороз – у 19% женщин. Проведенный анализ компонентного состава тела у женщин с разным уровнем костной массы показал существенные различия в абсолютном содержании мышечной массы.
Заключение. У женщин с нормальной величиной ИМТ существенную роль в сохранении костной минеральной плотности поясничных позвонков играют масса тела и мышечная масса.